бытовые проявления жестокости и насилия, лишенные каких бы то ни было политических полезностей, давно поставлены на службу российскому телевизору. Без стыда и стеснения, без лишних рефлексий и сомнений, без патетических стенаний на тему профессиональной чести и журналистской этики.
Открываем сайты ведущих каналов и читаем наугад последние темы самых популярных общественных ток-шоу, идущих в самое удобное время, когда у телевизора после рабочего дня собираются семьи с детьми, родителями и пенсионерами.
«Пусть говорят» («Первый канал») — «От кого родила 12-летняя школьница?», «Почему сын убил знаменитую мать?», «Муж сжег бывшую жену».
«Прямой эфир» (канал «Россия1») — «Кто выбросил малыша?», «Жизнь на собачьей цепи — женщина-маугли», «Отец или мать: кто убил сына?», «Приемный сын стал убийцей матери», «Повар-полярник взорвал медведицу».
«Говорим и показываем» (НТВ) — «Вдова-убийца», «Отрезала грудь и ждет конца», «Родила от брата», «Табуретом по голове», «Отработал в постели».
Это только три самых популярных ток-шоу. В ежедневном режиме в каждый дом к семейному ужину подаются изнасилованные, зарезанные, избитые, привязанные, сожженные, истощенные, опухшие… Они бросаются друг на друга прямо в студии, кроют друг друга запиканным матом, едва связывают слова в предложения, а разгоряченная публика требует физической расправы всех над всеми.
Зверство и звериность стали нормой нашей жизни. Благодаря телевизору мы знаем, что из себя представляет российское общество.
Педофилы и насильники, детоубийцы и растлители малолетних, уголовники и алкоголики — главные и постоянные герои семейных шоу. Воры и коррупционеры, антисемиты и шовинисты, экстремисты и милитаристы, политические проститутки и стукачи, профессиональные вруны и фальсификаторы — главные и постоянные герои политических программ.
В такой среде ничего, кроме агрессии и ненависти, исповедоваться не может. И если бы сюжет об обезглавленном ребенке и слетевшей с катушек на почве радикального исламизма «няне» из Самарканда стал бы главной темой для обсуждения на сегодняшнем телевидении — мы получили бы очередную бесстыдную спекуляцию, напичканную жирными подробностями столь «заманчивого» дела. Поэтому не зря в кремлевских кабинетах испугались взрыва ксенофобии и национализма. Никаких других чувств, кроме очередного приступа ненависти, подобное публичное обсуждение бы не породило.
Ведь замалчивается не сам факт преступления — эту информацию можно прочитать на любом информационном сайте, увидеть в выпусках «ЧП» на НТВ, в видеосюжетах канала «Лайф Ньюз», в новостях РБК, РЕН-ТВ; наверняка к концу недели, когда схлынет первый шок, к этой новости вернутся и в федеральных выпусках.
Тут примечательно другое: замалчивается не сама новость, а вопросы, которые возникают в связи с ней.
Вопрос профессионализма и оперативности правоохранительных органов, растерянность и беспомощность уличных полицейских перед встречей с настоящим, безумным, непредсказуемым, опасным. Вопрос недоверия граждан к службам, призванным их, граждан, защищать. Вопрос психологического и морального состояния общества, воспринимающего шокирующий сюжет как развлечение, как форму зрелища. Вопрос понимания реального масштаба угрозы человечеству в лице радикального исламизма, его настоящие истоки и чудовищные возможности. Вопрос национальных и ментальных разногласий в одной отдельно взятой стране. Вопрос миграционной политики и коррупции миграционных служб. Вопрос абсолютной неумелости силовых структур и неготовности к настоящим угрозам. Этот список можно продолжать бесконечно. Но нам безопаснее — про нянь.
